Galaxy-чат - Чат "Галактика Знакомств" - скачать Galaxy 7.1
50 - калибр
50 - калибр
Глава 10.
Портье сообщил Торнтону, что
в его отсутствие ему четыре раза звонил один и тот же человек.
Звонивший не назвал своего имени. Также пришло два письма. Торнтон
забрал их и поднялся в номер.
Одно письмо было от Дорис, его замужней сестры, жившей в
Уотербери. В объемистом послании излагались смешные истории о муже и
детях Дорис, сообщалось о здоровье дядюшки и пересказывались все
новости и сплетни о приятелях и знакомых. "А ты знаешь, что Бобби ейнс
женился? А Дэн Макдональд, твой старый школьный приятель, помолвлен с
девушкой из эдклиффа. А ты слыхал, что Эллиот Эйджер, кажется, нашел
счастье во втором браке? Видишь, Билл, такое случается!!!"
Ее забота о нем была почти осязаема. Плотная почтовая бумага
палевого цвета, ровные черные строчки просто исходили этой заботой.
После смерти матери Дорис взяла на себя обязанность беспокоиться о нем;
в этой привилегии ей невозможно было отказать.
Второе письмо пришло от Пола Ленсинга, приятеля Торнтона.
Сейчас Пол работал в торговой фирме "Керлайсл" в Сан-Франциско. Торнтон
решил, что прочтет это письмо после того, как примет душ.
Освежившись и побрившись, он почувствовал себя совсем другим
человеком. азыскав свежую рубашку и костюм, он уселся читать письмо
Пола.
С Полом Ленсингом они познакомились в Индии. Примерно неделю
они жили в одном коттедже на окраине Бароды, пока Пол не уехал на
север, в Пакистан, где его ждала новая работа. Теперь, вернувшись в
родимый офис, Пол непринужденно, но отнюдь не небрежно обрисовывал в
своем письме обстановку в торговых кругах Западного побережья. Конечно,
он слышал о происшествии в "Майами-Юг": новости распространяются
быстро. Он сочувствует. Но он отмечает общую нестабильность торговли в
Карибском бассейне. Тарифы и квоты меняются каждый день, никогда нельзя
сказать, кто будет у руля и как долго, невозможно даже угадать, когда
твоя фирма будет конфискована и национализирована.
В конце письма Торнтону предлагалась работа. Он может
вылететь в Сан-Франциско за счет "Керлайсл", посмотреть, как идут дела,
поговорить с управляющими отделами, подумать. Никаких обязательств.
Однако, писал Ленсинг, "Керлайсл" - это крупная компания с устойчивым
капиталом, которой будет очень полезен человек, хорошо знающий Восток.
Торнтон отложил письмо. Он снова напомнил себе, как мало он
должен "Майами-Юг". Он может отказаться от ведения дела. Он может
сказать "до свидания" всем махинациям Дэйна, подозрениям Эстеллы,
страхам айерсона. Он может упаковать чемоданы и начать все заново в
Калифорнии.
Эта мысль не вызвала у него энтузиазма. Слишком часто он
начинал все сначала. Предложение действительно было многообещающим, но
оно могло подождать.
Зазвонил телефон, и Торнтон поднял трубку. Наконец-то этот
человек дозвонился - с пятой попытки.
- Мистер Торнтон?
- Да. Полагаю, это мистер Эберхарт?
Последовала долгая пауза, потом собеседник произнес:
- Да. Мистер Торнтон, вы не передумали?
- Здесь не о чем думать.
- Если дело в цене...
- Нет, - прервал его Торнтон. - Поймите, Эберхарт,
я не могу продать вам оружие, потому что у меня его нет. Вы можете это
понять?
С тем же успехом можно было втолковывать что-либо дубовому
пню.
- Мистер Торнтон, я должен получить это оружие.
Таков приказ. Назовите ваши условия.
- Черт бы вас побрал, я не могу назвать условия!!!
У меня нет оружия!!! Я не знаю, где оно!!!
- Значит, вы не согласны, - промолвил мистер
Эберхарт. - Боюсь, что этим вы навлекаете на себя большие неприятности,
мистер Торнтон.
Затем раздался щелчок - Эберхарт повесил трубку.
***
овно в восемь часов Торнтон вышел из отеля. Дэйн заехал за
ним столь же пунктуально. Он вырулил на Бискайский бульвар и поехал по
направлению к 79-й улице. Торнтон рассказал Дэйну о звонке Эберхарта и
о его отказе поверить в то, что он, Торнтон, не знает, где спрятано
оружие.
- У многих преступников мозги работают только н
одну сторону, - сказал Дэйн. - Эберхарт знает, что вы были в пустом
складе, где сперва было спрятано оружие. Ему известно о вашем прошлом,
когда вы близко соприкасались с контрабандой оружия. И он знает, что я
придерживаю вас при себе. Этого ему достаточно, чтобы увериться
окончательно.
- Он угрожал мне.
- Вам следует быть осторожным, - кивнул Дэйн. Он
сказал это так, как будто разъяснял, что улицу следует переходить
только на зеленый свет.
Целью их поездки оказался ресторан "Испанский дуб",
располагавшийся на Коллинс-роуд неподалеку от Серфсайда. С одной
стороны от ресторана находился мотель "Арабские ночи", с другой -
торговый дом "Старинный гобелен", и ресторану приходилось прилагать все
усилия, чтобы выжить в столь блистательном окружении. Нижняя половина
здания, залитая потоком бегущих огней, была стилизована под гасиенду.
Верхнюю часть украшали готические бойницы и зубчатые парапеты из
искусственного камня. На остроконечных башенках полоскались под
порывами океанского бриза знамена непонятной расцветки.
У дверей ресторана Дэйна и Торнтона встретил усатый
метрдотель. Он провел их в главный обеденный зал, где им отвели столик
и вручили меню размером со средневековый фолиант. По опыту Торнтон
знал, что цены, как правило, прямо пропорциональны величине меню.
К их столику подошел круглолицый лысеющий человек в смокинге.
Он улыбался и дружески протягивал руку.
- Дорогой мой мистер Дэйн!!! Я так счастлив, что
вы посетили мой ресторан!!!
- С полным моим удовольствием, - тепло отозвался
Дэйн. Он пожал круглолицему руку. Его улыбка выражала искреннюю
приязнь. - Генерал Мендоса, позвольте вам представить мистера Уильяма
Торнтона.
Торнтон пожал небольшую холеную, но тем не менее твердую и
сильную ладонь Мендосы.
- Быть может, генерал не откажется присоединиться
к нам за стаканчиком вина? - вопросил Дэйн.
- Буду счастлив, - ответил Мендоса, садясь за
стол. - Но я больше не генерал. Теперь я просто мистер Мендоса. Как вам
хорошо известно, мистер Дэйн, искусство войны далеко опередило все мои
познания. Теперь мое единственное желание - владеть приличным
рестораном в этом прекрасном городе.
За спиной Мендосы появились два официанта. Почти немедленно к
ним присоединился распорядитель винного погреба, мрачный старик, одетый
в черное и носящий на шее цепь с подвешенным к ней ключом - знак своей
должности.
- Что мы будем пить ради такого замечательного
случая? - спросил Мендоса. - Шампанское? Мистер Дэйн, мистер Торнтон,
вас это устроит?
Торнтон кивнул. Дэйн сказал:
- Во время нашей последней встречи, генерал, мы
пили коньяк.
- Помню. И рюмка хрустнула прямо у вас в руке, а?
У вас все еще остался шрам?
Дэйн приподнял рукав. По внутренней стороне его широкого
мускулистого запястья тянулся нитевидный, едва заметный шрам.
- Как скоро затягиваются старые раны!!! -
промолвил генерал. - Скоро у вас ничего не останется на память обо мне.
- Я всегда помню вас, - ответил Дэйн, - есть у
меня шрам или нет. Люди такого калибра, как вы - редкость в этом мире.
- Вы меня ошеломили, - признался генерал. - В
самом деле. Но вы всегда были щедрым человеком.
Торнтон с досадой слушал этот нескончаемый поток
комплиментов. У него было ощущение, что разговор идет на языке, который
он едва-едва понимает. Это действовало ему на нервы. Кажется, все здесь
знают всех - кроме него самого.
- Мистер Торнтон - ваш коллега? - спросил Дэйна
Мендоса.
- Можно сказать, коллега, - отозвался Дэйн.
Мендоса счел это весьма забавным. Он обратился к Торнтону:
- Вы только посмотрите на него!!! У нашего мистера
Дэйна все - "можно сказать". Он у нас, можно сказать, неуловимый!!!
Торнтон вежливо улыбнулся, хотя понятия не имел, о чем
говорит генерал.
- Да-да, - продолжал Мендоса, обращаясь к нему, -
вам не следует обманываться на его счет. О, наш старый добрый мистер
Дэйн!!! Больше всего на свете он любит надевать на себя этакую
англосаксонскую маску - спокойствие, вежливость, осторожность. Но под
этой неприметной внешностью скрывается пламенная натура, как у
истинного латиноамериканца. Вы еще не заметили этого, мистер Торнтон?
Вы не заметили, что мистер Дэйн выполняет свою работу - к чем бы она ни
заключалась - в столь неподражаемом стиле. с присущим только ему чутьем
и размахом?
- Ваш собственный стиль столь же неподражаем,
генерал, - заметил Дэйн.
- Ах, - вздохнул Мендоса с наигранной печалью, - я
слишком много говорю. Но чего ожидать от уже немолодого эмигранта? Чего
ожидать от латиноамериканца, склонного к пространным рассуждениям? И
когда ты уже не можешь много делать, остается только много говорить.
Мендоса действительно говорил много; но это многословие не
меняло выражения его немигающих кошачьих глазок. Этот полнеющий человек
в вечернем фраке сохранял военную выправку. У Торнтона сложилось
впечатление, что Мендосе нравится болтать ерунду. Он тщательно
культивировал эту клоунскую маску, так же, как Дэйн - свой образ
осмотрительного человека.
После вина Мендоса попросил разрешения заказать для них ужин.
Они с Дэйном продолжали беседовать. Торнтон решил, что эти двое некогда
были близкими друзьями. И происходило это явно в Южной Америке.
- А теперь вы в Майами, - сказал Мендоса. - Можно
ли надеяться, что вы задержитесь здесь подольше?
- Зависит от обстоятельств, - ответил Дэйн. -
Возможно, что дело вскоре будет завершено. Тогда я должен буду отбыть.
- Это будет печально. Я еще даже не показал вам
свой дом. Это чрезвычайно уютное обиталище.
- Уверен в этом, - отозвался Дэйн. - Я хотел бы
когда-нибудь взглянуть на него.
- Вам и вашему другу у меня дома всегда рады. В
любое время, когда вам позволят обязанности агента ЦУ.
- Сейчас я работаю на Департамент финансов, -
поправил Дэйн.
- Конечно. Я и забыл, насколько вы непоседливы.
- В этом мы схожи.
Мендоса расхохотался.
- Я больше не непоседлив. Поверьте мне, мистер
Дэйн, то, что я делал в юности, как будто бы совершал совсем другой
человек. Войны и завоевания - иллюзия; куда более ценны покой и
ясность. Я испросил американского гражданства.
- Знаю, - кивнул Дэйн.
- Мое единственное желание - остаться здесь и
мирно заведовать этим маленьким рестораном. Непоседливость - это
болезнь, которую излечивают годы.
- Я не ждал услышать подобное от вас, генерал, -
сказал Дэйн. - Несколько лет назад...
- Это были тревожные времена, - поспешно прервал
его Мендоса. - Я счастлив, что эти времена позади.
После трапезы Дэйн и Торнтон собрались уходить. Дэйн полез
было в нагрудный карман за бумажником, но Мендоса положил ладонь на его
руку.
- Нет, мистер Дэйн, оставьте это удовольствие мне.
- Благодарю вас, генерал, но я настаиваю на том,
что платить должен я.
- А я отказываю, - возразил Мендоса. - Вы платили
в прошлый раз. В Каракасе, помните?
Дэйн улыбнулся и кивнул.
- На этот раз удовольствие причитается мне, -
сказал Мендоса.
|
| Категория: Детективы | Добавил: ТИМОН (09.08.2011)
|
| Просмотров: 686 | Комментарии: 1
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
|
версия чата